Точнее бывают, конечно, но в этот самый выходной обязательно позвонит сердобольный режиссёр, со словами: «Брилиант души моей, мне кажется, что в одном кадре один твой локон завит немного не в ту сторону...»

И на мои робкие, но отчаянные попытки огрызнуться, что я вообще-то не по части локонов, а по части непосредственно игры, и что на локоны есть своя управа – как, например, косорукий парикхмахер или на  худой конец – «тридэмаксер», этот самый держатель брилианта орёт в трубку: «Короче, кошка драная, жду тебя через 45 минут! А то уволю!»

Я кладу трубку и мне горько вспоминается, что рабов не увольняют, их продают, но легче от этого не становится. И я плетусь в своём стареньком «пижо» по Моссковским пробкам, представляя, через сколько после меня прибудет мой партнёр из Подмасковья... Хотя, конечно, за ним не станет и личный верталёт вызвать... Ой, о чём это я? Ах, да – у актрис не бывает выходных.

Даже если в следующий выходной все локоны закручены правильно, и вообще максимум к чему можно придраться – это – почему все так идиально, то выходной все равно не ощущается... Дело в том, что все (почти все) актеры довольно таки..мм.. бедны (в материальном смысле этого слова), и вот, когда ты растянувшись на диване в одной ночнушке и с купленной на последние деньги коробкой конфет, врубаешь любимый фильм, и пытаешься насладиться отдыхом... Звонок в дверь.

Резко вскакиваешь, вытаскиваешь, засунутую подальше косметику, рисуешь мешки под глазами, одеваешь драный халат, прячешь конфеты, и довершаешь все это не то голосом умирающего чеовека, не то только хрипом воскресшего зомби – «Входите».

И она входит. Она – хозяйка квартиры. Бросив быстрый взгляд на меня, она прищурившись спрашивает: «Я так понимаю, денег опять не будет?»

И я начинаю плести елейным голоском, о страшной болезни, о полно отсувствие ролей, благодаря ужасному внешнему виду, о том, что я умру, но деньги через неделю максимум (ну или через две...) будут у моей дорогой и доброй хозяйке на столе. Взгляд грозной старухи сменился с подозрительного, на очень подозрительный и я решила вытащить последний козырь, ляпнув о том, какой страшно липучей и заразной болезнью я болею. Мне повезло, бабуля выскочила как ошпаренная.

Да... у актрисс не бывает выходных. И дело не в театре и съемках фильма. Дело в жизни.

Жизнь – игра. Но играют с ней совсем не многие. Большая часть сидит за партъерами в зале...